Самоповторения Харрис просто поражают. Нет, ну оно понятно, что в своих книгах авторы настойчиво излагают одинаковые убеждения, мысли, часто повторяются характеры, которые являются отражениями характера самого писателя, но у Харрис это слишком уж бросается в глаза. Жюльетта - героиня "Блаженных шутов" - это копирка героини "Шоколада" - сильная, умная и одинокая женщина средних лет с маленькой дочкой, занимающаяся бытовой магией - раскидыванием карт Таро, составлением эликсиров из целебных трав и пр.
Она - цыганка, бывшая цирковая актриса, а ныне - скромная монашка в запущенном монастыре, затерянном где-то в глубокой провинции. Он - Лемерль - ее бывший учитель-авантюрист-циркач-любовник. Спустя годы они встречаются в монастыре. Их любовь-ненависть, недоверие-страсть вплетаются в канву странной игры, которую коварный Лемерль затеял с 65-ю монахинями скромного монастыря.
Казалось бы, завязка интригующая, многообещающая. Но ее исполнение... Мда, госпожа Харрис - ну ни разу не мсье Дюма-отец. Для полноценного авантюрного романа мне лично не хватило героев. Все крутится вокруг 2-3 основных персонажей - гвоздей программы. А "интрига" достигается лишь путем многократных повторений таких пассажей: "Она чувствовала, что беда приближается, но с какой стороны она придет, пока было непонятно" или "Но они еще не знали, какие небывалые события их ожидают".
Нагнетала-нагнетала, а кончилось все пшиком - развязка неинтересная, беззубая, разочаровывающая. Оба главных героя не вызывают симпатии. Лемерль вообще мерзкий тип, да и Жюльетта хороша - писательница все время позиционирует ее как сильную и самостоятельную женщину, но по ходу действия она все время остается игрушкой в руках коварного любовника.
"Погружение во время" отсутствует как таковое. 1610 год - это лишь картонные декорации. Автор явно не затрудняла себя копанием в архивах, чтобы подробнее изучить ту эпоху, ее детали и дух.
Две трети романа читать мне было откровенно скучно, под конец действие чуть-чуть оживилось, но общую картину это не спасло. Роман-однодневка - ни уму, ни сердцу.
