Что читать?

Christina Morina, Legacies of Stalingrad: Remembering the Eastern Front in Germany since 1945 (Cambridge: Cambridge University Press, 2011).

Интересная книга о том, как же осмыслялась память о войне в двух разных Германиях. Название про Сталинград выбрано для символизма, видимо.

Что же немцы думали после окончания войны? Сразу после думалось им, в основном, о горестях настоящего. Немцы из восточной зоны оккупации писали в Радио американского сектора (RIAS) письма. В них: никакого раскаяния, никакого осмысления собственных преступлений, нас русские азиаты, свинские большевистские орды насилуют и грабят, спасите-помогите. В целом (что и неудивительно), обществу была характерно некоторое «моральное омертвение», люди были потерянные и злобные, «с холодным сердцем», как писал современник.
Восточногерманские социалисты очень быстро начали попытки «канализации» памяти в «правильное» русло. СЕПГ провозгласила лозунг «Используйте все средства, включая прошлое!» и начался мега-проект по созданию общества германо-советской дружбы. Посыл: с Россией надо дружить, самая большая ошибка и преступление Гитлера было в нападении на СССР (про холокост ничего не говорилось), поэтому кто против СССР — тот против Германии, ибо это контрпродуктивно.

Для правящего режима это означало укрепление власти, т.к. любая оппозиция и критика советского строя в любой его форме приравнивалась к неофашизму\империализму. Общество создавалось под непосредственным надзором СВАГ, на сборах общества выступал начальник управления пропаганды СВАГ генерал Сергей Тюльпанов. Для русских оно было одним из способов реформатирования немцев, посыл с советской стороны был понятен — «есть должок за преступления, никто так не страдал, как советский народ». Во главе Общества поставили Юргена Кучинского, бывшего в эмиграции в Британии и США в годы войны, а вице-президентом стала Анна Зегерс. Понастроили отделений в городах: в июне 1947 года было 2,200 членов, но уже к декабрю 1949 — 655,000 (!).

( Collapse )