Граждане, будьте осторожны! В магазинах нашего города появились фальшивые ёлочные игрушки. С виду они — совсем, как настоящие. Только радости от них никакой.
У Стивена Кинга в "Позже" есть интересный, хотя неоднозначный с этической точки зрения момент. Едва начав очередную книгу, умирает писатель, чьим литературным агентом работала мама мальчика, а его книги были основным источником дохода семьи. Это ставит их на грань разорения, но герой может видеть недавно умерших людей и говорить с ними. Отправившись на место смерти романиста, он спрашивает у призрака о перипетиях сюжета, а уж в том, чтобы сымитировать стиль, имея под рукой сюжетную канву, особых сложностей нет. Мама пишет книгу, выдав ее за рукопись, и на волне интереса, подогретого внезапной смертью, спасает семейное дело от банкротства.
С одной стороны явный же подлог, с другой - читатель получил долгожданную книгу от любимого автора, чья жизнь в результате как-бы продлилась Однако ключевое здесь "как-бы", хотя бы потому, что дар это симбионт, чрезвычайно разборчивый в выборе носителя. И не переливается автоматически в того, кто изъявил желание подхватить выпавшее из руки гения перо. Доказательством десятки неудачных попыток продолжить знаменитые книги. В лучшем случае получается фанфик, в идеальном - совершенно самостоятельное произведение, имеющее мало общего с основой ("Сумерки" и "50 оттенков")
Кто бы ни написал третий роман Мокриста фон Липвига (Мойста фон Липвига, Влаги фон Губапарика, Мокриста фон Губвига) и сороковую по счету книгу о Плоском мире, это не был сэр Терренс Пратчетт. То есть, вы понимаете, о чем я - даже если физически он принял участие, по ряду причин с этой книгой он нас уже покинул. Что грустно, но остаются ведь другие: весь Незримый университет, весь Ринсвинд, вся Стража, и Смерть, и Витинари, и - о боже - ведьмы же! А еще Номы, и Кот, и восхитительная эссеистика-мемуаристика Пратчетта.
Что до "Поддай пару!", предлагаю поклонникам и ценителям творчества Мэтра сделать вид, что мы его не видели. И то сказать, история вхождения Анк-Морпорка в эру пара не вовсе ведь плоха. Есть в ней место прогрессорству тирана Витинари, есть борьбе против расовой сегрегации гоблинов, есть даже дань феминистской повестке в гномов. Нет Пратчетта.
Нет его восхитительной непростоты, устроенной так, что и ежу понятно. Нет его неподражаемого темноватого юмора, никогда не черного и не хохота во все горло, но всегда из сотни оттенков: от намека на улыбку до "рот до ушей, хоть завязочки пришей". Нет его неизменной доброжелательности при полном отсутствии снобизма и кичливости собственным интеллектуальным превосходством. Есть недурное фэнтези, написанное дочерью писателя. Пусть уж так и остается.
