Башня вверх растет, башня вниз растет,
А внутри у ней пустота.
Ход вверх идет, ход вниз идет,
В пустоту идет, тра-та-та.
Джосайя Бэнкрофт являет замечательный пример того, как настойчивое самопродвижение, подкрепленное толикой удачи, делает автора звездой. Первая часть "Вавилонской трилогии" "Восхождение Сенлина", впервые опубликованная как интернетовский самиздат, привлекла внимание Марка Лоренса известного в англоязычном мире хардкорными фэнтези-циклами (у нас не то, чтобы не знают, но я слышу о нем впервые, впрочем, как и о его протеже). Лоренс, кроме прочего, курирует интернет-ресурс, куда самодеятельные авторы выкладывают свои тексты. Сарафанное радио в мире сегодняшней литературы значит не меньше, чем в средневековой деревне - мир не тесен, но прослойка тонка. Потому, если некто маститый и увенчанный лаврами скажет о тебе доброе слово - шансы попасть в обойму резко возрастают.
Разумеется, сработает лишь в том случае, если реально что-то из себя представляешь. "Восхождение Сенлина" скорее да, чем нет. Хотя его феноменальный успех не в последнюю очередь базируется на восприятии книги широкой читающей публикой как абсолютно оригинальной, и сильно связан с тем что литературных предшественников (мы стоим на плечах гигантов) знают мало. В случае Бэнкрофта стоит вспомнить Горменгаст Мервина Пика и Архипелаг грез Приста
Во всех трех случаях малосимпатичный герой, не вызывающий большого интереса и желания идентифицироваться с ним, действует в странном локально отграниченном мире, стремящемся подменить собой глобальный. Моральные (а порой, кажется, и физические) законы в нем искажены до неузнаваемости при том, что чудесатых чудес, характерных для фэнтези: магов, драконов, эльфов, единорогов - вы не встретите. Действующи е силы представлены людьми, часто отталкивающе неприятными Для того, чтобы начать минимально ориентироваться в обстановке, проходишь долгий путь, но когда побудительные мотивы становятся ясны, происходящее обретает логику и стройность. И малый мир перестает быть лишь моделью, становится частью большого: интересной, интенсивной, сложно устроенной - а герой уже не вызывает отторжения.
В случае Бэнкрофта мир Вавилонской башни, у подножия которой герой теряет в людской толчее жену и в поисках ее вынужден не только проникнуть в цитадель, запретную для людей "грязи" (так обитатели башенных ярусов зовут жителей остального мира), но подниматься все выше, ежеминутно рискуя физической целостностью и самой жизнью. Сенлин никоим образом не производит впечатления героя, он тридцатипятилетний директор сельской школы, прозванный учениками Осетром. Серьезен, усерден, в жизни руковолствуется социально одобренными установками и лишь чуточку более симпатичнее чеховского Человека в футляре.
Мари, юная жена героя, напротив, являет собой средоточие качеств романтической героини, которой охотно сочувствуешь. Хороша собой, чиста, нежна, порывиста и, несомненно сексуальна. Нет-нет, о последнем читателю предоставляется возможность сделать самостоятельный вывод, базируясь лишь на обыкновении молодой женщины так бурно играть на фортепиано местного клуба, что после ее экзерсисов инструмент приходилось настраивать. Такая вот занятная и весьма действенная метафора подспудной женской сексуальности, браво, господин Бэнкрофт! Затейница, она пробковый шлем (деталь гардероба практичной путешественницы) выкрасила в красный цвет, чтобы супруг не потерял в столпотворении. Не помогло, в тамошних палестинах люди связываются прочной веревкой, да и это не всегда удерживает вместе.
Это самая оригинальная деталь романа. Завязка базируется на женской сексуальности, при том, что женщина сразу же исчезает, а основным двигателем становится мужская асексуальность (забавная опечатка "аске-" сейчас напомнила об аскезе), на самом деле, Сенлин таков. Он не то, чтобы сознательно отвергал соблазны плоти, боролся с собой. Скорее, никого кроме нее ему просто не нужно. Хотя ярких интересных женщин, многие из которых будут помогать ему, встретит много.
Занятное, совсем не примитивное чтение, которое в потенциале доставит немало удовольствия ценителям темного фэнтези, стимпанка и психологического романа