Моделью этого будущего служит конклав удалившихся на покой обеспеченных англичан где-то в благодатной Испании. Ни детей, ни забот о пропитании, железный забор гарантирует полную безопасность. Население пребывает в летаргии, проводя свои дни и ночи за телевизором. Но некто, «святой психопат», изобретает противоядие – совершает серию мелких преступлений: разбитые окна, украденные безделушки, поцарапанные автомобили. Общество волшебным образом преображается: создает органы самоуправления, клубы по интересам, любительские студии – словом, жизнь закипает. Что, разумеется, на руку местным предпринимателям.
Вдохновленный успехом, новый мессия решает двинуться дальше – благо, таких сонных поселений в округе немало. И тогда, чтобы закрепить произведенный им эффект, сливки местного общества полубессознательно совершают коллективное убийство случайно выбранной жертвы (собственно, даже пятерых сразу) – в надежде, что шок послужит долговременным лекарством от скуки.
Мне эффективность этого средства кажется крайне сомнительной. Ведь любой шок рано или поздно проходит, так что убийства пришлось бы повторять снова и снова. И к этим дозированным «оздоровительным» убийствам непременно прибавились бы и самодеятельные, а кровавый беспредел быстро прикончил бы всякую деловую активность.
Понятно, что автор моделирует будущее, исходя из настоящего, в котором мы, переложив физический труд на машины, вынуждены заниматься аэробикой и штангой. Но все же общество без преступлений кажется мне таким же невозможным, как механизм без трения. Каковы бы ни были причины преступности – генетические отклонения или превратности судьбы, их едва ли удастся полностью устранить в нашем мире, где правит случай.
Если позволено судить по одному-единственному произведению, то я бы отнесла этого автора к категории «расчислителей»; с «магией» у него небогато. А вот чему стоит у него поучиться, так это превосходному слогу и мастерству рассказчика. На обложку я бы поместила «Ночных ястребов» Эдварда Хоппера, имя которого упоминается в тексте. Картина на полвека старше, чем роман, но атмосферу его передает отменно.
