1. «14. Женская проза „нулевых“». Это сборник женских рассказов, собранный Прилепиным. Мне он достался в попытках прочесть всю Анну Старобинец, которую сумею отыскать, — оказалось, ее рассказ стоит в сборнике особняком с точки зрения самого составителя. Как он считает, основной тенденцией, которую ему удалось выявить, собрав показавшиеся ему особенно ценными женские рассказы, — что в них исчезает спутник-мужчина, роль его умаляется, он либо не присутствует вовсе, либо почти не похож на человека — дикое, пассивное или бессмысленное существо — у всех, кроме Анны Старобинец, где мужчина по-настоящему значим и любим. Это, кстати, редкий случай, когда предисловие от составителя действительно сильно отражается на восприятии самой книги — увидев резкое прилепинское "нет у современной женщины мужика!", я читала пристальней, прицельней, желая согласиться или опровергнуть. Ну... Что совсем нет, это он, конечно, хватил через край, но да, вопрос присутствия интересный. И вообще большинство рассказов хороши.
2. К. Воннегут. «Мать Тьма». Сам автор высказывался о книге так: «Это единственная из моих книг, мораль которой я знаю. Не думаю, что эта мораль какая-то удивительная, просто случилось так, что я её знаю: мы как раз то, чем хотим казаться, и потому должны серьёзно относиться к тому, чем хотим казаться. Если б я родился в Германии, я думаю, я был бы нацистом, гонялся бы за евреями, цыганами и поляками, теряя сапоги в сугробах и согреваясь своим тайно добродетельным нутром. Такие дела». Это повесть об драматурге, завербованном американской разведкой. Чтобы передавать им сведения, он вел нацистские пропагандистские передачи, и, будучи талантлив и блестяще играя нациста "понарошку", сделал свою ненастоящую пропаганду столь действенной, что оказался и правда причастен к гибели миллионов людей. И, не имея возможности доказать свою агентурную работу, живет теперь в перевернутом мире, где нормальные люди ненавидят его, а фашисты обожают.
3. Р. Озеки. «Моя рыба будет жить». Канадская писательница находит прибитый к берегу пакет с жестяной коробкой, в которой лежит дневник японской школьницы. И начинает его читать… Это очень хорошая, жесткая, тяжелая книга о быте и нравах Японии — об изгоях, изощренных школьных издевательствах и хиккикомори, о культуре суицида; об истории целой семьи, в которой есть и герои-камикадзе, и буддийские монахини; о еще десятке трагедий — цунами, 11 сентября, советско-японской войне, китайском геноциде, Фукусиме и загрязнении океана. Книга так правдоподобна, что когда в описываемых событиях начинает маячить мистика, становится немного не по себе. Потом мистики становится больше и эффект, увы, рассеивается — но к тому времени я уже успела проникнуться этой большой историей и этим спокойным, размеренным повествованием, но, черт, как рекомендовать книгу отдельно от ее финала?
4. Э. Кочергин. «Ангелова кукла». Эдуард Кочергин — театральный художник, в самом начале жизни прошедший тяжкие времна, когда родители его были репрессированы, он — эвакуирован с детдомом в Сибирь, скитался по России, а потом вернулся в Ленинград к выпущенной из лагеря матери. И там, в Ленинграде 50-х, подростком жил среди удивительных людей, которым и посвящена эта книга. Это самое дно жизни — безумцы, пьяницы, юродивые; инвалиды войны: "обрубки" и "самовары" (мужчины, у которых отняты все конечности); нищие, проститутки и уголовники, — но в рассказах Кочергина суровая жизнь на дне получает свое очарование, а воспоминания об этих людях становятся потрясающим образцом одновременно мемуарной прозы и городского фольклора. И прекрасный язык с примесью грубого, но остроумного блатного наречия, который хочется смаковать. В общем, лучшая книга месяца — эта.
5. А. Паасилинна. «Год зайца». По-моему, типичный сюжет для скандинавов: «Как вы все меня достали, уйду от вас в лес». Интересно, а в реальной жизни такое часто случается? Так или иначе, эта книжка сразу не претендует на то, чтобы казаться документальной — слишком карикатурны коллеги и сварливая жена, от которых сбегает главный герой, нечаянно сбивший на шоссе зайца, вышедший из машины проверить, как у того дела, — и с зайцем на руках ушедший в лес. А дальше — это такой приключенческий комикс. Про то, как Каарло Ватанен странствует с зайцем по лесным хозяйствам, по болотам, церквям и фермам, даже забредает в советскую Кандалакшу, и всюду с ним случаются забавные происшествия и встречи, и читать о них отрадно и легко.
6. Д. Пеннак. «Дневник одного тела». Спасибо Стасе за совет! До этого я пыталась читать у Пеннака «Школьные мучения», но сама эта книга была мучительна под стать своему названию, а вот "Дневник" увлек и потащил. Её герой еще в детстве решает завести совершенно особый дневник — в котором будет описывать не мысли и чувства, как делают другие, а телесные изменения и переживания. От детских быстро заживающих царапин к юношеским поллюциям, а затем к первым — а потом и к последним морщинам… Это довольно откровенно, но не шокирующе (как написано в аннотации), ничего чрезмерно физиологичного, тошнотворного, пошлого в книге нет. А еще, как мне показалось, автор немного кривит душой — и вместо дневника тела выдает все-таки живую разностороннюю человеческую историю, в которой есть место и чувствам, и рассуждениям — ну да, ведь все это рождается в голове, а что есть голова, как не кусочек тела!
7. А. Решетун. «Вскрытие покажет. Записки увлеченного судмедэксперта». Это долгожданная книга человека, которого я давно читаю в жж под ником mossudmed. Это московский судмедэксперт, занимающийся вскрытием трупов с целью установления причин смерти и делящийся своими находками с жж-читателями — он рассказывает об интересных случаях (люди иногда до такого доводят себя, не обращаясь к врачу!), иногда задает загадки "угадай, чем причинено повреждение" (люди такими вещами себя повреждают!), иногда просто проводит ликбез, показывая, как может выглядеть, к примеру, здоровая печень в сравнении с алкоголической. В этом месте он, на мой взгляд, сильно перегибает палку, после каждого поста, где смерть наступила не без алкоголя, вешая истерическое закапслоченное ХВАТИТ БУХАТЬ!!!! — что каждый раз перечеркивает всю научно-популярную ценность поста. Я очень боялась, что этого еще больше будет в книге — там, где картинки, в отличие от жж, займут значительно меньшую часть объема издания, велик был риск, что автор займется морализаторством на полную катушку. Но нет! В книге Док оказался хладнокровнее и спокойнее, чем в жж, и без поучений обошлось (и, собственно, это усилило производимый эффект). Книга хорошо структурирована по типам причин смерти — всевозможные болезни и несчастные случаи, сами виды травм тоже разделены на главки; пишет Моссудмед очень интересно, и, в общем, рекомендую.
8. Ш. Руставели. «Витязь в тигровой шкуре». Это, говорят, любимая книга Сталина. Грузинский эпос XII века про героев-рыцарей, принцев, полководцев и женщин (самостоятельных героинь), которые все время друг друга теряют, ищут, находят, снова разлучаются в поисках других, и так и мечутся по свету в непрестанных рыданиях. Эмоциональная часть меня позабавила ужасно. Я понимаю, что эпос живет по совсем иным правилам, нежели обычная литература, но как, как абстрагироваться от того, что вся эта воспеваемая преданная дружба построена на красоте их лиц! Таких тонких, светлых, луне подобных, крупные слезы роняющих (это описание мужчины) — что кто его увидел, тот всю жизнь на его поиски кладет. И то правда, какие же еще могут быть причины для крепкой мужской дружбы!
9. Дж. Коллнер. «На полпути в ад». У кого-то я недавно в книжном отчете видела формулировку «ходы этого рассказчика весьма оригинальны, но довольно быстро приедаются» — сразу подумала о Коллнере. Он написал толстый сборник очень любопытных рассказов, финал которых переворачивает с ног на голову все происходившее на их протяжении, но все это в итоге сводится к "не рой другому яму, сам в нее попадешь". И если в первой трети это просто интересно, а во второй — любопытно разгадывать, чем кончится рассказ, уже освоившись с авторским приемом, — то третью я решила оставить недочитанной.
10. С. Кинг. «Стрелок». "Темная башня", "Темная башня". Я и не знала, что этот цикл стал целой эпопеей и многие живут им. В предисловии к общему изданию Кинг говорит, что ему подчас писали умирающие с просьбой рассказать, чем дело кончится, не желая погибать без этого знания. А я прочла в детстве первые две или три книги, но как-то не особенно увлеклась и к продолжениям не стремилась. А тут вот решилась. Отчего? А потому что люблю гулять с аудиокнижками и Игоря Князева как чтеца, и на торрентах ищу в первую очередь начитанные им книги. Там же в комментах говорилось, что коллектив чтецов сделал из "Башни" целый аудиоспектакль, с музыкой и множеством подзвучек, и что за одно звуковое оформление стоит приобщиться к этому циклу. И решилась. Теперь надолго хватит. Первую книгу сам Кинг называет неудачной и обещает, что дальше будет лучше, "если вы через нее продеретесь". Книга пустынна, безлюдна. Первое знакомство с постапокалиптическим миром, в котором изредка встречаются безумцы, перекати-поле и люди из разных времен и миров. Стрелок преследует Человека в Черном, и мы впервые узнаем, откуда он и куда.
11. А. Паласио. «Чудо». Книжка про мальчика без лица. То есть с лицом, но так сильно деформированным, что два десятка пластических операций помогли ему дышать, есть и слышать, но эстетически не спасли. И он решает пойти в школу, несмотря ни на что, и там его бойкотируют и боятся, но потом он находит друзей. Просто и по-доброму.