Надо признаться, что среди интеллигентов тоже попадаются на редкость умные. Этого отрицать нельзя!
Иван Бездомный
Иван Бездомный
Закончил очередной роман Кундеры.
Что сказать? Я даже не знаю, что сказать...
Продираясь сквозь эти постмодернистские (?) дебри и хитросплетения, я испытывал уже привычное от этого автора тоскливое недоумение. Человек же способен рассказывать истории, думал я в изнеможении. Увлекать может, приподнимать над обыденностью – я знаю...
Его подавляет собственная эстетическая установка, обозначенная в «Бессмертии»: линейное развитие сюжета представляется этому извращенцу бéгом по узкой улочке, откуда нельзя свернуть и растечься мысью по древу, как требует свободолюбивая душа Милана.
Но в «Бессмертии» этом, надо отдать должное, он лихо выруливает в концовке, сплетая все концы (почти все) в изящную косичку с послевкусием. Тоскливое недоумение теряет прилагательное, оставляя повисающий вопрос:
а если бы написать сие «по-человечески»?
Впрочем, нет... Вся задумка была в том, как мне кажется, чтобы связать бикфордов шнур повествования звездочкой (или крестом – там же четыре сюжетные линии?.. или пять?.. или?..) – и поджечь одновременно со всех концов. Огоньки сбегаются к центру – ба-бах!
Катарсис.
Если идея была такова...
Ну, наверное, в этом что-то есть. Даже наверняка.
Во всяком случае, про «Невыносимую легкость бытия» или «Шутку» такого сказать не могу.
Хотя, конечно, я тут субъективен – сбивает оголтелая авторская русофобия, стыдливо прикрывающаяся коммунистофобией.
* * *
Что же в сухом остатке? – Недоумение.
Буду ли еще его читать? – Куда же денусь...
Милана Кундеру я пока недоразгадал.
Да и читать вообще полезно. Как сказано в «Бессмертии» –
Новое время набрасывается на всё, что когда-либо было написано, чтобы превратить это в фильмы, телевизионные передачи или мультики. Поэтому самое существенное в романе как раз то, чего нельзя сказать иначе чем романом