Глобальность книги не меньше, чем в Карантине, ни много ни мало в результате меняется вселенная. На как! И какими способами! И по каким причинам! Красота, да и только.
На русский язык переведено ужасающе мало, а на украинский и вовсе ничего - хочется верить, что все впереди.
В книге отлично выписан мир - тут тебе и остросоциальные дискуссии о отказе от полов и, напротив, подчеркивании половых признаков, тут и фанатичные группировки, считающие дальнейшее развитие науки опасным или морально неприемлемым, и всевозможные электронные девайсы (на самом деле поразительные), и искусственно созданный остров-утопия, вот только создан он благодаря так называемому "пиратству", краже патентов..
[анонс и несколько цитат]
Сюжет:
Недалекое будущее, 2055 год. Мир, в котором мертвецы могут давать показания, журналисты превращают себя в живые камеры, генетические разработки спасают миллионы от голода, но обрекают целые государства на рабское существование, а люди, бегущие от цивилизации, способны создать свой собственный остров - анархическую утопию под названием Безгосударство — таково место действия романа «Отчаяние».
После долгих съемок спекулятивно-чернушных документальных фильмов о науке для канала ЗРИнет репортер Эндрю Уорт чувствует себя полностью измотанным. Настолько измотанным, что добровольно отказывается от потенциальной сенсации - съемок фильма о новом загадочном психическом заболевании под названием Отчаяние. Вместо этого он берется за менее престижную работу — материал о гениальной женщине-физике Вайолет Мосале. Мосала получила Нобелевскую премию в 25 лет и вот-вот огласит свою версию теории всего, фундаментального закона вселенной, пытающегося свести воедино все прочие существующие научные теории. Уорт еще не знает, что за Мосалой ведет охоту некая таинственная и влиятельная секта и что, возможно, созданная ею теория способна уничтожить привычный миропорядок. Задание, за которое Уорт взялся для разрядки, внезапно перестает казаться таким уж легким...
Несколько цитат:
"Молекулярные схемы взаимодействия белков перемежались дивными – и совершенно даровыми – картами электронной плотности; голубые и розовые призрачные облачка сливались и таяли, превращая скромные химические свадьбы в микро-космические грезы. Я мог бы положить их на Вагнера (или Блейка) и впарить сторонникам «Мистического возрождения» – пусть смотрят всякий раз, как захотят войти в транс."
"Фрейд удружил западной цивилизации нелепой уверенностью, будто самые случайные оговорки – самые правдивые, что обдумывание не добавляет ничего, а эго только цензурирует и лжет. Исходил он больше из соображений собственного удобства: сперва нашел область сознания, которую проще всего обойти всякими фокусами вроде свободных ассоциаций, а потом объявил остальные «честными»."
"Я думал, когда переходишь от одной системы ценностей к другой, это потому, что научился чему-то новому, что-то осмыслил. Ничего подобного. Я просто дорожу тем, во что влип. Вот и вся история. Люди делают добродетельные вещи из неизбежности. Они обожествляют то, от чего не могут избавиться. Я действительно люблю Лизу, действительно люблю девочек… но лишь потому, что не пришел ни к чему лучшему. Я не могу оспорить ничего из того, что говорил в девятнадцать, потому что не перерос эти взгляды. Не набрался ума. Вот что меня злит: все долбаное вранье, которым нас пичкали, о «взрослении» и «зрелости». Никто не признается честно, что «любовь», «самоотречение» – просто слова, чтобы не рехнуться, когда припрешь себя к очередной стенке."
"Неужели вы не устали жить в обществе, которое беспрерывно говорит о себе – и поминутно лжет? Которое определяет все стоящее – терпимость, честность, верность, справедливость – как «исключительно австралийское»? Которое делает вид, будто поощряет многообразие, но без устали болтает о своем «национальном единстве»? Неужели вас никогда не мутило от бесконечного парада шутов, говорящих от вашего имени: политиков, интеллектуалов, знаменитостей, комментаторов – определяющих вас во всех подробностях, от вашего «чисто австралийского чувства юмора» до долбаного «коллективного бессознательного»… и которые при этом все до одного воры и лжецы."
"Когда Леопольд Второй восстанет из гроба
И скажет: «Меня замучила совесть, возьмите обратно
Небельгийскую слоновую кость, и золото, и каучук!» —
Тогда и я отрекусь от неправедно добытого неафриканского
И с почтением верну дифференциальное исчисление…
Только не знаю, кому, ведь и Лейбниц, и Ньютон
Умерли бездетными."
"Мне худо от недостатка честности – не от ее избытка. От обилия мифов .. – не их скудости. Жизнь, проведенная в спокойном созерцании истины, подготовила бы меня к теперешнему испытанию лучше, чем постоянное повторение самой соблазнительной лжи."
